Възд в город Памятник Гайдаю Мемориал Славы

Жёлтый дьявол. Том 1. Гроза разразилась. 1918 год. Глава 16. Каприз

Жёлтый дьявол. Том 1. Гроза разразилась. 1918 год. Глава 16. Каприз

Глава 16-я

Каприз

1. За завтраком

– О, баронесса! Я зет бил в Японии… Я думаю, ште у них не настоящий культура… Они хитрый народ, но… тен-то… не умный… У японцев ум такий… желтый, як они сами.

– Ха-ха-ха! – звонким серебром звучит – вы очень остроумны, мосье Чечек… – и в глазах баронессы Глинской блеск… лукавый… ласковый… приветный…

– Еще кофе!

– Спасибо. – Чешский прокурор улыбается – доволен.

– Я не хочу. Я зет! Накушаль. Сколько времья? Ого! Второй час.

– Вы торопитесь?

– Да. Я должен ехать на Первую Речку… в военнопленный лягер… Ви знаетэ? Там немножко неспокойно… Ест там едэн мадьяр Либкнехт… он обявил гольодовку.

– Мадьяр? Кто такой? Большевик?

– Да. О, знаете – он интересный человек.

– Именно?

– Он бил мадьярский офицер… А потэм служил у большевиков в Иркутску.

– Ну?

– Егда мы взяли Иркутск… а… Читу… тэн Либкнехт ушэл со своим мадьярским отрядэм в тайгу…

– В тайгу?

– Да… Он бил сначала в Амурской области, а потэм вышэл в Приморье.

– Да… И что же?

– Ну… егда Лазо бил разбит – ви знаетэ… Лазо теперь о-кон-ча-тель-но разбитый…

– Да, да, знаю… ну?

– Ну… тэн мадьяр Либкнехт бил пойман… А потэм… его – сюда… в наш лягер. Високий такий, красивый, черный – негодьяй… большевик…

– Ха-ха-ха!.. Вы его не очень любите, мосье Чечек.

– О-о-о!.. Ви сами знаетэ – чехи не любят мадьяров.

– Да?.. А почему же, скажите, он об'явил голодовку?

– О, понимаетэ… он говорит, что в лягере… пльохо… обращение… а… тэн… другие… большевики… тоже… з ним… бунтуют.

– По-моему, такой человек опасен.

– Ну, конечно!., хотя-я…

– А он не убежит?

– Нет!.. Караул японский… а… чешский…

– Чего же с ним возятся?.. Вы как думаете, его расстреляют?

– Я думаю… Такий негодьяй… Но… теперь… Ви сами знаетэ… Американцы… а… правительство…

– Да, да… А вот, что: помнится мне, бывает так: приезжают в тюрьму или в лагерь несколько офицеров… Если есть опасные большевики… Ну… забирают их… и… увозят. Кончено. Пароль, приказания есть… кажется словесные… И администрация лагеря тут не причем. Бывает ведь?

– Да… Било… Ноо…

– Мосье Чечек! Ведь это правильно! Борьба… В интересах дела. Тем более такие люди, как… А вы знате, что!.. Вы меня заинтересовали. Мне очень хочется увидеть этого Либкнехта. Можно?

– Конечно.

– Вы едете сейчас. Разрешите мне с вами?

– С большим удовольствием.

– Вы очень любезны.

– Пожалюста…

– Так едем?!

– Едэм.

– Я сию минуту… Так значит, чехи не любят мадьяров?..

– О-о-о!

 

2. Концентрационные лагеря

– Что мы не люди, што ли?..

– Звери?!

– Собаки?! Да?

Толпа заключенных шумит, волнуется:

– Голодом морят!

– Хлеб это разве?.. Свиньи есть не станут!..

– Не станут…

– Да-а-а…

– На обед баланда какая-то…

– В баню не водят…

– Вши совсем заели…

– Доктора нет…

– Да-а-а…

– Больные вместе со здоровыми валяются!..

– Помирай, как хочешь!

– Да-а-а… И мрем.

Шумят… Грязные… серые… страшные…

– Каратышка Баранов… рукава засучив, юлой вертится… Глазенки сверкают… кричит:

– Сволочи!.. Командира нашего до чего довели! Голодать заставили! Уморят…

Прокурор Чечек:

– Нэ вольнуйтэсь… нэ беспокойтэсь… Это будет разобрано… Подождитэ… Же будетэ вольноваться… тэн-то… вам хуже будет…

Быстро подходит комендант лагеря Вилк.

– На-здар, братрше прокурору!

– На-здар, братрше коменданту! Если они почнут слишком… то ви…

– Нэ беспокойтэсь. Я того лиду знаю… Я справлюсь.

Смолкают. Вилк свиреп.

Узкая камера. Окно с решеткой.

Либкнехт лежит на койке… Худой… бледный.

Восемь дней голодает – ослаб.

Дверь скрипит… открывается…

Вскочил.

Входит прокурор Чечек. С ним дама. И… на Либкнехта – через лорнет. Что ей надо?..

Чечек, волнуясь, говорит по-немецки:

– …это все, что можно сделать. Остальное, то, что вы просите…

– Требую!

– …пока невозможно. Там посмотрим… А теперь вы должны прекратить голодовку.

– Нэт!

– Лагерь волнуется. Вы делаете плохо и себе и им. Ответственность на вас. Говорю вам, – прекратите.

– Нэт!

Поворачивается спиной.

Чечек про себя:

– Сакраменто!

В автомобиле:

– Мосье Чечек! Я, кажется, права: это человек… очень опасный.

– Ничего… Ему тоже… будет…

– Да?! И следует. Кстати! Я буду очень рада видеть вас сегодня у себя… Вечером… часов в десять! Будете?

– С большим удовольствием.

– Жду.

 

3. Хочу

Две Ольги, большая и маленькая, о чем-то взволнованно шепчутся. Работу забыли.

Мадам Танго… немолодая (молодится – это позволительно), одета с достоинством…

Томно просматривает книгу заказов.

– Олечка! Этот… ваш знакомый… все еще голодает?

– Да.

– Я знаю. Бедный! Мне говорил Роберт Поллак… А вы знаете, этот чешский солдат очень милый… Не правда ли?.. Да? Надо не забыть послать с ним в лагерь передачу…

– Кто это подъехал?.. Смотрите! – полковник Луцкий!

Ольга большая быстро встает и уходит… за портьеры.

– Один?!. Странно!.. А, вот и баронесса… Олечка, ты пришила канзу. Готово? Хорошо. Приготовь… – и мадам Танго жеманно приветствует баронессу и Луцкого.

– …вы сами видели Либкнехта?

– Да.

Они говорят по-английски.

Маленькая Ольга укладывает тюль и вся – внимание…

– Он необычайно красив…

– Гм…

– Но, вы знаете… такой враг опасен. Вчера вечером был у меня Чечек. Я говорила с ним… Он со мной согласен.

– Да?

– А у меня к вам просьба.

– Слушаю.

– Вы сейчас свободны?

– Не совсем, но…

– Милый, сделайте мне одолжение… Разыщите этого сотника… Баулина… Спешно… И пошлите ко мне. Я хочу…

– Что?

– Впрочем, это не важно… Так вы разыщете?

– Да. Но… что вы хотите?

– Я… Хочу… Чтобы вы сегодня вечером были у меня…

И баронесса улыбается. Лукаво… загадочно…

 

4. Действуют…

Все в сборе.

Две Ольги, Танючка, Кокушкин, Игорь Сибирцев. Бледный, курносый Кокушкин не сидит на месте:

– Слушай, Оля! Тебе это не померещилось.

– Да нет же. Вот странный… Спроси Ольгу.

– Или это просто… так… Пустяки.

– Нет. Не пустяки… Видно сразу, что Глинская что то затевает.

– Недаром она просила разыскать этого палача Баулина.

– А ведь правда. Тогда знаете что? – Кокушкин сразу вспыхивает, – не хотят ли они его тайком вывести в расход?

– Вот видишь, какой ты… – смеется Танючка – то пустяки, то – в расход.

– Нет… правда…

– Не знаю… – Ольга большая хмурит бровки – она говорила, что он очень красив… И в голосе у нее было что-то такое… непонятное.

– А может быть, она влюбилась в него и хочет переманить к белым… – опять вспыхивает Кокушкин…

А маленькая Ольга… тихо-тихо:

– Едва-ли… Я что-то боюсь за него, надо предупредить Раева.

Танючка – Игорю:

– Слушай… ты что же молчишь?

Игорь поднимается и… медленно:

– Я за него не боюсь… но… странно… Во всяком случае, Ольга, пиши записку… Этот самый чех у твоей мадамы сегодня будет?

– Да.

– Сделай так, чтобы было передано. Пиши.

Ее рука на его плече… и глаза близко-близко…

– Вот видите, милый прокурор, это очень просто… От вас нужен только пропуск и приказание отпустить его на допрос… А дальше… дело конвоя… Во время попытки к бегству… Понимаете?

– Есть… Понимаю?

– Целуйте.

Рука… белая… нежная-нежная.

…– Итак, сотник… теперь вы знаете, что это большая, важная тайна… Я выбрала вас… Все должны думать, что ему удалось бежать. Это необходимо… С ним мы уже давно сговорились… Это будет наш лучший шпион… Но вы об этом – никому… Благо родины…

– Слушаюсь, – баронесса! Можете положиться.

– Я знаю… – и – также, как и прокурору:

– Целуйте.

 

5. Каприз исполнен

За решеткой окна чех часовой стоит и тихо-тихо поет:

«Ма мила матичка

Либала маличко…»

Замолк… Слушает: как будто стукнуло что-то.

Нет. Снова и снова поет:

«Зарныца выходзи

Мила мня не будзи…»

Заснуть бы… Что это такое?

В глазок двери рука… Просовывается… и на пол – записка.

Вскакивает. Тихо… Берет…

К двери – где из коридора лампочка светит… Читает: «Тобой заинтересовались. Будь готов.»

Кто? Неужели?!.

– Кто идет?

– Штык.

– Кого нужно?

– Комендант Вилк дома?

– Нэ знаю!.. Кажется дома…

– Где?

– Направо.

– По приказанию прокурора Чечека, отпустите на допрос заключенного Либкнехта. Вот бумага.

– Какой допрос? Ночью?! Нэ могу!

– По приказанию…

– Нэт! Завтра. Утром…

Вилк сердит… Вилк упорен…

Тогда… сотник Баулин подходит и на ухо:

– Да что вы не понимаете что ли?.. Ведь, мы его… того… При попытке к бегству… Поняли?

– Д-а-а! Круце фикс! Я нэ знал. Добре, добре! Пожалюсто… Возьмите.

Скрип двери…

– Либкнехт! одэвайтэсь, на допрос… Ну, живо!

На допрос? Ночью?

Понял…

У Вилка усмешка – злая.

Ночь. Темно… На небе яркие звезды…

– Сюда!

Что это? Автомобиль?! А-а-а…

Открывается дверца…

– Входи…

Наклонил голову… входит… садится и… чья-то рука… маленькая… теплая… нежная… берет, прижалась…

– Тише! Не бойтесь! Молчите…

 

Продолжение следует...

Предыдущие главы

10:20
7442
RSS
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...
|